Последний священник Лоемской церкви

17 августа (нов.ст.) 1885 года в семье Александра Павловича Баклановского – настоятеля Лоемской Успенской церкви и благочинного церквей Прилузья, родился 12-й ребёнок. На следующий день он был окрещён с именем Авенир.
С детства Авенир, помогая отцу, постоянно находился и при храме, и в поле. Сельское духовенство жило не только храмом, но и тяжелым крестьянским трудом. В страдную пору все селяне: духовенство и крестьяне, одинаково гнули спину в полях, помогая друг другу.

В 1906 году Авенир с отличием закончил Вологодскую Духовную Семинарию в первом разряде. Это давало ему право без экзаменов поступать в Академию, стать преподавателем в епархиальных училищах или служить в солидном городском приходе. Но он предпочёл вернуться в Лойму – в своё родное село и стать простым сельским попом.

Его отец тогда был уже 70-летним старцем, продолжая служить, пока давали силы. Дождавшись окончания обучения сына, отец был уволен за штат 1 сентября 1906 года. В тот же день Авенир Александрович Баклановский был определён на место отца новым священником Лоемской церкви. 16 декабря он был рукоположен в священнический сан епископом Алексием, который теперь причислен к лику святых как новомученик.

Жителям Лоймы новый батюшка запомнился как высокообразованный и очень порядочный человек. Отличительной чертой его характера была беспринципная честность. Иной раз ему говорили, что лучше тут было бы промолчать, или что можно было бы сказать иначе, обойти неудобное место в разговоре. Но он всегда возражал: «Но это же ложь!» Когда он совершал службу, литургию или обыденную требу на дому, то всё проходило очень чинно и без спешки. Всё необходимое для богослужения готовилось заранее, а потом ещё раз перепроверялось, дабы ничто не могло нарушить порядка службы.
Первые шесть лет о.Авенир служил вместе с дьяконом – будущим священномучеником – Григорием Бронниковым.
В Лойме о.Авенир широко развернул свои дарования. Он был горячим проповедником и просветителем, много сил и средств положил в деле народного образования. Преподавал в школе. Старался помогать людям не только словом, но и делом, оказывая при необходимости даже и медицинскую помощь.

Однажды, в первый понедельник после Пятидесятницы, два брата боронили поле. Младший брат неаккуратно развернул борону, и лошадь повредила себе ногу зубом бороны. Старший брат стал ругать младшего. Младший убежал в лес, где заблудился. Весь день его искали родные, но не могли найти. На второй день искали мальчика уже всей деревней, но безуспешно. Кого-то послали в село к батюшке, чтобы сказать о происшествии. Священник всю ночь молился дома, а утром в среду отслужил молебен в храме. В тот же день пропавший был найден на болоте. Мальчик три дня был в лесу без еды, но не был истощён. По словам мальчика, его кормил «хлебушком» покойный отец.

В июле 1919 года в самом центре села случился большой пожар. Центральная улица в то время была застроена богатыми двухэтажными домами и магазинами. В тот день почти всё взрослое население работало в поле, а оставленные без присмотра дети, играя, подожгли солому. Хотя и были приняты меры к тушению огня, но вскоре вся улица была объята пожаром.

Узнав о пожаре, о.Авенир не вспомнил про свой дом, а сразу бросился в храм. Вместе с кем-то из причетников он собрал священные сосуды с престолов, антиминсы и вынес их на телегу, приказав выехать в открытое поле. Оставив дьякона Василия Малиновского следить за храмом, сам побежал на пожар.

Край огня он застал уже перед зданием недавно выстроенной школы. Там он встал лицом к надвигающемуся огню и начал усердно молиться. Несколько человек с иконами встали рядом и тоже начали молиться. Здесь огонь остановился. В этом пожаре полностью сгорел дом его родителей и всё его имущество, но здание школы было спасено.
За время жизни в Лойме его жена – Юлия Харлампиевна – подарила ему семь дочерей и одного сына. Казалось бы, всё идёт хорошо, но беда уже приближалась. Народная память сохранила предание, что дважды, перед Первой Мировой войной и перед самой революцией на Вадшоре являлся свт.Николай Чудотворец. Святитель говорил с жителями села, предупреждал их о предстоящих бедах, давал советы, как пережить грядущую бурю, убеждал их крепиться духом и быть мудрыми. Как сказал, так и случилось.
С утверждением новой власти в Усть-Сысольском уезде все церковные земли были конфискованы. Священник и дьякон, как служители культа, были лишены избирательных прав. Вслед за ними прав были лишены все члены их семей. В тот же период сельсовет начал разрабатывать план ликвидации церкви. Для этого, в первую очередь, надо было избавиться от уважаемого в народе священника. Нужен был лишь повод.
В первый раз о.Авенир был арестован 19 февраля 1930 года, но вскоре выпущен на свободу за недоказанностью обвинений.
Помня о явлении Николая Чудотворца и о его словах, он стал раздаривать всё своё нажитое имущество, кроме самого необходимого. Мебель, фарфор, иконы и книги, подаренные всеми любимым батюшкой, до сих пор хранятся в некоторых семьях. Одна его икона - как особая святыня - хранится в Кулижской часовне.

В июле 1930 года новая власть объявила всё их хозяйство «кулацким» и обложила большим сельхозналогом. В поисках правосудия о.Авенир обращается в райисполком (с.Объячево). Исполком признал, что ввиду отсутствия у священника земли, хозяйство его «обложению сельхозналогом в индивидуальном порядке не подлежит и признано кулацким быть не может». Это решение сельсовет рассмотрел, оставив хозяйство в категории «кулацкого», но уже на другом основании: «отдавал сенокосные участки в аренду, применял помочи для летних работ на лугах и полях». То есть в вину ему было поставлено традиционное для земледельца использование его собственной земли, которая к тому моменту была уже отобрана.
За неимением земли семья Баклановских вынуждена была продать последнюю корову. Но продавать свою скотину «кулак» имел право только по разрешению сельсовета по установленным им ценам. Разрешение на продажу коровы было выдано 5 августа, но сам факт продажи коровы был расценен как акт «подрыва коллективизации сельского хозяйства», за что о.Авенира осудили на 1,5 года в исправительно-трудовой лагерь.

Со вторым арестом батюшки связан один показательный эпизод. В семье Киршиных родился мальчик. Всё семейство поехало в церковь крестить новорождённого. Однако в храме они увидели разгром. Всё было перевёрнуто, везде были какие-то посторонние люди, а о.Авенир сидел уже в телеге арестованным. Отец ребёнка очень удивился и растерялся: как теперь быть, что делать? Арестованный батюшка попросил воды. Стоявшая рядом женщина подумала, что он просит пить и подала ему кружку с водой. Тогда о.Авенир взял ребёнка и, пока никто ничего не успел сообразить, трижды излил на него воду, крестив младенца в своих руках прямо на телеге. Даже арестованный, он не оставлял своего служения.

Пока батюшка был в заключении, председатель сельсовета сровнял с землёй старинное кладбище при церкви, мотивируя это нехваткой земли для посадки картошки. Местные пионеры-активисты добились изъятия нового дома священника, который был отстроен всем селом после пожара 1919 года. Большая семья, оставшаяся без кормильца, была лишена всего имущества и изгнана на улицу. К тому времени в доме о.Авенира проживало 12 человек: он с женою, восемь детей и две его старшие сестры. «Последний горшок из печи вынули, кипяток на пол выплеснули и отняли горшок – так ведь раскулачивали» – вспоминали старожилы села.

Отбыв полтора года в исправительно-трудовых лагерях, в 1932 году о.Авенир вернулся в родную ему Лойму. Председатель сельсовета отказал вернувшемуся из заключения священнику в регистрации, и о.Авенир вынужден был искать другой храм поближе к Лойме. Ближайший приход находился в маленьком селе Алёшево Кировской области.

Вопреки официальному запрету властей, вверенную Богом паству о.Авенир не забывал. «Церковь не в брёвнах, а в рёбрах» - нередко приговаривал он. Числясь священником в Алёшево, он регулярно приезжал в Лойму, где крестил по домам и тайно служил литургию в часовнях, которые тогда ещё не были закрыты.

В 1933 году Лоемская община претерпела новое испытание: закрытый, но ещё неосквернённый храм пытались отторгнуть от Святой церкви обновленцы. Для этого обновленческий лже-архиепископ Александр специально командирует в Лойму своего легата – Льва Тодоровича.

Лев Тодорович несколько дней жил в Лойме, встречаясь с наиболее значимыми людьми и склоняя приход к расколу. Он посулил о.Авениру возвращение на родину и всякое благополучие, а приходу обещал компенсацию недоимок по уплате налогов, если они перейдут в обновленчество. На случай отказа общины перейти в раскол обновленческий священник имел от своего епископа прямое указание: «составьте список служителей культа и членов приходских советов с их характеристикой. О лицах, не соответствующих своему назначению, каковыми следует считать безнадежных тихоновцев и контрреволюционеров, донести особо.»

Несмотря на всю любовь к Лойме, о.Авенир остался верен Матери-Церкви и со всей присущей ему прямотой обличал обновленческого посланника и весь обновленческий раскол перед всем народом. Обновленцы не смогли сломить общину и отторгнуть храм.

1 ноября 1935 года храм закрыли, осквернили и разграбили. Началось давление на семью священника. Одна из старших дочерей не выдержала гонений и попреканий «поповская дочь». Она отреклась от отца и матери, уехала в неизвестном направлении. Позднее выяснилось, что она нашла себе место в Сталинграде. Одна дочь умерла от инфекции. Другие три разъехались по стране, скрывая своё происхождение. Ещё две дочери и сын остались жить с родителями.
30 октября 1937 года о.Авенир был арестован. Следствие было очень сложным и запутанным, привлекались личные враги, подставные свидетели, ложные письма… Его жена пыталась обжаловать дело даже через наркома Ежова. Однако о. Авенир был осуждён на десять лет лагерей.

В лагере о.Авенир получил специальность медсанитара, что позволяло ему продолжить своё священническое служение.
После его ареста дочь, которая, было, отреклась от родителей, втихаря вернулась домой. Она собрала мать и сестёр и увезла их к себе в Сталинград весной 1941 года. С началом войны его сын отправился на фронт и ценой своей жизни защитил Родину и государство, которое так жестоко обошлось с его семьёй. Так он потерял связь со своей семьёй.
Баклановский Авенир Александрович, последний священник Лоемской Успенской церкви, погиб в лагере от голода и истощения сил 16 марта 1942 года.

Почитание батюшки Авенира в народе было очень велико. Многие семьи в знак тихого протеста против его ареста стали называть своих детей в честь репрессированного настоятеля. Начиная с пожара 1919 года и в следующие 50 лет в Лойме свыше 130 мальчиков были названы и официально зарегистрированы Авенирами – в честь и в память любимого и уважаемого священника.

Петр ИЕВЛЕВ.