Долгая дорога к другу

«Разведбатальон, в составе которого действовал ефрейтор Л.Сергеев, 3 августа 1980 г. в районе населённого пункта Кишим вёл бой с превосходящими по численности группировкой противника. Леонид Сергеев сражался решительно, умело, вёл меткий огонь из автомата. В один из моментов боя, находясь рядом с командиром роты, он заметил мятежника, уже нажавшего на курок винтовки, направленной на офицера. Не раздумывая ни секунды, Сергеев рванулся вперёд, закрыв своим телом командира. Погиб, сражённый пулей» А.Таранков.

ЭТО отрывок из книги «Трагедия в ущелье Шаеста» Александера Рамазанова, собравшего под одной обложкой материалы о бое, кипевшем в Афганистане в начале 80-х годов прошлого века, – в ущельях между кишлаком Карасдех и горой Шаеста погибло около ста советских солдат и офицеров 201-й мотострелковой дивизии. Большей частью потери легли на 783-й отдельный разведывательный батальон: третьего августа разведчики потеряли сорок семь человек убитыми и сорок восемь ранеными.

В том же бою погиб и наш земляк – Леонид Сергеев из п.Вухтым. Через тридцать один год в его родной Вухтымской средней школе с участием руководителя школьного музея Е.А. Шучалиной и учителя истории и обществознания М.И.Шишкиной встретились сослуживцы. В.Н.Кузнецов, Н.М.Спиридонов, Н.Н.Кузьмин и Ш.Д.Батаршин со времени прохождения срочной службы в Афганистане не виделись столько лет. Только в прошлом году на сайте телепередачи «Жди меня» они увидели приглашение В.Н.Кузнецова встретиться на поклонной горе в Москве. Встреча для них стала незабываемой и послужила толчком для дальнейшего общения. В течение года ветераны Афгана, переписываясь в социальной сети, в конце концов приняли твёрдое решение – поехать на Родину Лёни Сергеева и побывать на его могиле. Свой приезд они приурочили к трагической дате гибели Леонида – 3 августа. В музее школы они поделились с корреспондентом «Знамени труда» воспоминаниями о друге.

Радист Владимир Николаевич Кузнецов:

– Наш призыв относился к 1978-1980 годам. Меня призвали из Свердловской области, а теперь, как и другие прибывшие в Вухтым, живу рядом с Москвой. Познакомился с Лёней ещё в Германии. Затем нас, давших согласие служить в Афганистане, перебросили в 40-ю армию 201-й мотострелковой дивизии в 783 -й отдельный разведывательный батальон. Хотя с Лёней мы относились к разным ротам, но на операциях были вместе.

С ним у меня связан один забавный случай. На фронте говорят: «Махнём, не глядя», также любил выражаться и Лёня, когда хотел чем-нибудь обменяться. У меня были электронные часы японского производства, а у него – механические отечественные. Вот он и предложил мне обмен, а я отказался. А на следующий день я оставил часы под палящим солнцем. В итоге они нагрелись, а батарейки вздулись. Тогда я, смеясь, сказал Лёхе: «Эх, лучше бы я с тобой поменялся». 
Ещё в Германии друг другу мы сделали наколки, которые служили нашим бойцам опознавательным знаком. Приняли это решение тогда, когда уже знали, что едем в Афган... Я его только по этой татуировке и опознал: через сутки после того рокового боя...
О Лёне ничего плохого вспомнить не могу. Это просто душа-человек. Он, не задумываясь, отдал свою жизнь, которая и даётся всего один лишь раз. Мы с сослуживцами поначалу думали, что ему присвоят звание Героя Советского Союза, но дали посмертно орден «Красной Звезды».

Недавно один из наших воинов-интернационалистов написал на имя Президента Медведева обращение о пересмотре дела Леонида и присвоении ему звания Героя России. Пока пришёл промежуточный ответ, в котором сообщается, что просьбу переправили в Министерство обороны России. Мы, в свою очередь, сделаем всё возможное, чтобы дело Лёни не положили в долгий ящик.

Санинструктор Николай Максимович Спиридонов:

– У меня, конечно, с Лёней Сергеевым было меньше контактов, чем у остальных. Но и я могу вспомнить, как он учил меня играть на гитаре, вёл армейский блокнот, в котором записывал песни: в тексты военных шлягеров вкладывал свой смысл.

Пулемётчик Николай Николаевич Кузьмин: 

– «Вечный караул» – так прозвали нас, бойцов из четвёртой роты, между собой солдаты. Мы сроднились с Лёней на далёкой афганской земле. Я и Саша Кулик родом из Воркуты, Коля Шабалин – из Ухты, который тоже хорошо играл на гитаре (его убили в том же бою), по-землячески собирались после операции в «вечном» карауле и каждый раз – это была, как говорится, отдельная песня. Самым главным для нас в такие моменты была музыка и гитара. Устраивали с ребятами для солдат импровизированные концерты. На тот период песен об Афгане ещё не знали. Поэтому, например, песню «Пикирующего бомбардировщика» мы пели по-своему: первые строчки «Туман, туман» переделали под «Афган, Афган». В нашу «музыкальную» группу просились и другие ребята.

Наводчик-оператор машины БМП Шавкят Джиганшевич Батаршин:

– Я служил вместе с Леонидом во второй роте. Мы его уважали и любили, так как в роте не было более весёлого и доброго человека, чем он. Лёня – душа компании и организатор мероприятий. Умел, как никто другой, поднять настроение другим. (В памяти сослуживцев Леонид Сергеев остался живым и невредимым. Поэтому в большинстве случаев во время беседы о нём говорили как о живом). Он не оставлял человека в беде, не был лицемером и говорил, когда надо, правду прямо в глаза как рядовому, так и вышестоящему по званию.

Он и искал себе друзей по своему духу. Просил нас называть его Лёхой, так как во второй роте был ещё один Леонид Дзюба, который, как и Лёха, сочинял аккорды к песням и исполнял их. Шутка-парень. К ним присоединялся и Саяр Ималетдинов (В бою с душманами 3 августа 1980 года Л.Дзюба и С.Ималетдинов погибли).

Николай Николаевич Кузьмин посвятил в своём сборнике годам, проведённым на срочной службе в Афгане, ряд стихов. В одном из них он упомянул о подвиге воинов-интернационалистов в ущелье Шаеста. На встрече он «обронил» слова, что в тот день, когда погибали наши парни от рук афганских боевиков, люди понесли ещё одну значительную утрату: умер Джо Дасен, Владимир Высоцкий.

У военного корреспондента и общего друга сослуживцев Л.Сергеева Александера Рамазанова в книге есть строки о трагедии в ущелье Шаеста: «Так вы знаете, что такое смертный бой? А вот и нет! Кто бывал в смертном бою, тот уже ничего не расскажет. Смертный бой – таинство. О смертном бое споют по поводу, выпьют и поплачут живые. У них своя правда. И на войне у каждого – своя. После войны– тем более».

P.S. После встречи в школе сослуживцы Л.Сергеева поехали на вухтымское кладбище. Здесь у могилы товарищей по оружию уже ждали родственники Лёни. Рядом с его захоронением находятся и могилы отца Николая Ивановича и матери Нины Тимофеевны, которые до конца дней своих не верили в гибель сына. Надеялись, что Лёня жив, так как им даже не дали на похоронах вскрыть цинковый гроб. Не удостоверившись в смерти сына, Нина Тимофеевна в душе лелеяла маленькую искорку надежды, что он находится в рабстве у душманов, и жив, жив...

Воины-интернационалисты, прошедшие через горнило Афгана, отдали последние почести разведчику ефрейтору Леониду Сергееву (на снимке). Тридцать один год они ждали этой встречи, тридцать один год носили на сердце тяжкий груз. И, наконец, этот печальный долг выполнили – только теперь они, как и родственники, по-настоящему проводили в небытие Лёню.

Ирина ГУК.

Фото автора.

В подготовке материала автор благодарит Е.А.Шучалину, руководителя школьного музея Вухтымской СОШ.